Юрий Антонов чудом избежал участи Талькова и Листьева
Март 23rd, 2018
Звезды, которых снимал тележурнал Михаил Гладков, как правило, не доживали до эфира! Гладков называет себя на заграничный манер Майклом, так как много лет живет в Нью-Йорке, где организовывает концерты в зале «Миллениум».
– У меня колоссальная трагедия в жизни, – горестно поведал он. – Из-за трагического стечения обстоятельств я потерял любимую профессию.
Варили самогон
– Свое призвание я нашел на телевидении, куда попал благодаря жене – известному диктору Валентине Печориной, – продолжает Гладков. – Наша свадьба – отдельная история. В 1967 году, когда мне шел десятый год, увидел я по телевизору очень красивую тетю. Она играла в фильме Леонида Гайдая «Опера-ция «Ы» эпизодическую роль студентки, стоявшей у дверей аудитории с Валерием Носиком. «На этой тете я женюсь», – сказал я родителям. Все, конечно, посмеялись. Но парень я настырный, и Валю добивался больше 20 лет. Познакомились, когда нас вместе позвали вести концерт – я начинал на эстраде артистом разговорного жанра. Долгое время скрывали отношения, в то время это не приветствовалось. Рассекретила нас легендарная Валентина Леонтьева. В очередной раз поругавшись с сыном Митей, она попросилась к Печориной переночевать. Зашла в спальню и чуть не упала, увидев меня на кровати. «Дура, ты кого взяла? – пеняла она коллеге. – Он же мальчишка, ты на 17 лет его старше!» В 1989 году мы с Валей поженились. Тогда как раз в стране объявили «сухой закон». А моя супруга прекрасно варила самогон. Уходя на работу, Валя поручала мне строго в определенное время выключать самогонный аппарат. Но я, шалопай, забывал. Жена придумала выход. «У тебя постоянно должен быть включен телевизор, – сказала Валя. – Если я читаю новости и делаю пальчиком вот так, пора выключать». Так мы и поступили. Никто и не догадывался, что означал этот ее жест в эфире.
Мне тоже хотелось на телевидение. Супруга познакомила с нужными людьми, и в 1989 году я начал работать на«третьей» кнопке в программе «Добрый вечер, Москва!». Делал сюжеты про музыкантов, политиков и бог знает кого. В 1991-м мне доверили снимать новогоднюю программу. Я предложил шоу толстяков: собрал в студии полных звезд и зрителей. Притащил даже своего кота – необыкновенно толстого. После съемок ко мне подошла зрительница: «Зря вы снимали кота в передаче. Это приведет к большому несчастью». Я отмахнулся, а через десять дней животное погибло – вывалилось с 12-го этажа. Это было только начало.Дурная слава
– Поручили мне снять для Первого канала фильм про Игоря Талькова. Фигура противоречивая, поет такое, что мама не горюй. А у власти пока еще коммунисты. Как снимать? Приехал к Игорю на Каширку и предложил: давай ты в картине как бы умрешь и будешь разговаривать с того света.
Ему понравилось: «Я смогу сказать все, что думаю. С человека, которого нет, взятки гладки». Предполагалось закончить фильм «Сны Игоря Талькова» ко дню его рождения – 4 ноября 1991 года. Но 6 октября мне позвонили: «Срочно заканчивай работу. В Ленинграде убит Тальков!» И вот по телевизору идет мой фильм, а Игорь лежит в гробу во Дворце молодежи и разговаривает со мной с небес. После этого по «Останкино» стала ходить грустная шутка: «Хотите увековечить память о себе? Снимайтесь у Гладкова!»
Мое состояние было ужасное: ведь это я привел к Талькову Валерия Шляйфмана, которого подозревали в убийстве. Игорь что-то не поделил со своим директором Андреем Блиновым, я посоветовал ему на это место нового человека. Накануне похорон мы пересеклись с моим протеже во Дворце молодежи. «Валера, что на самом деле произошло в Питере?» – спросил я. Его ответ поверг меня в недоумение: «Поверь, я не убивал!» Да у меня и в мыслях не было, что Валерий к этому причастен.
Вскоре мы с супругой и ее дочерью уехали из России. В «Останкино» развалился дикторский отдел, Валя осталась без работы. Устроились на русском телеканале в Нью-Йорке: диктором и тележурналистом. «Начну все сначала, – говорил я себе. – Буду снова делать телепортреты известных людей». Первым моим героем в Штатах стал выдающийся боксер Олег Каратаев. 14 января 1994 года в ресторане «Националь» на Брайтоне мы записали с ним интервью. «Знаете, в России у меня дурная слава», – полушутя признался я. «Бред! – отмахнулся Каратаев. – Снимай и не морочь мне голову!» Через два часа Олега застрелили у дверей расположенного через дорогу кафе «Арбат».
После этого я на время перестал работать со звездами. Снимал легкие репортажи о Брайтоне, Манхэттене и т.д. Несчастий больше не происходило, я почти поверил в трагическое совпадение и решил вернуться к жанру портрета – вокруг столько интересных людей!
Напрашивалась кандидатура Влада Листьева: я знал его много лет, записывал для него лучшие американские телешоу для адаптации в России. 15 февраля в Москве мы начали снимать интервью, а 1 марта мне позвонил Андрей Разбаш с сообщением об убийстве Влада.Люди стали меня бояться.
– Один экстрасенс мне сказал: «Ты просто чувствуешь, что человека скоро не будет, и идешь его запечатлеть». Я, было, заспорил, но вспомнил, что моменты предвидения у меня действительно случались. В 1990 году мы с Сашей Буйновым возвращались с гастролей по Киргизии. Самолет ТУ-154 начал разгоняться перед взлетом, а я непонятно почему запел песню Оскара Фельцмана «Огромное небо» из репертуара Эдиты Пьехи: «А город подумал: ученья идут».
В эту же секунду что-то сильно хлопнуло, в салоне вырубился свет. Оказалось, из-за «усталости» металла развалился правый двигатель. Хорошо, мы еще не успели оторваться от земли. Но, приступая к съемкам фильмов, я дурных предчувствий не испытывал. «Это внутреннее чутье, – объяснил экстрасенс. – Ты сам этого не осознаешь. Тебе надо бросать профессию».
Некоторое время я не испытывал судьбу и вместе с супругой работал ведущим новостей. А в 1998 году предпринял еще одну попытку, задумав фильм про цыганского певца Шандора. Он дважды приезжал ко мне в Нью-Йорк, снимал я его и в Москве. Через месяц у нас были намечены досъемки. Но когда я позвонил артисту, к телефону подошел родственник и сказал: «Шандор вчера погиб в автокатастрофе». Примечательно, что его мама – известная ясновидящая Госпожа Люба – не почувствовала опасности, грозящей сыну.
Параллельно с Шандором я планировал снять в Москве еще одного человека – бывшего солиста Большого детского хора Сережу Парамонова. Я учился с ним, Игорем Матвиенко и Сережей Мазаевым в Музыкальном училище им. Ипполитова-Иванова. Парамонов тогда уже был звездой. После экзамена он подбежал ко мне и деловито сказал: «Ты поступил? Тогда быстро давай 22 копейки на пиво!» Потом я ездил с ним на гастроли как его директор, вел концерты, пытался отучить от алкоголя. Но у Сережки все равно случались страшные срывы. Готовясь к фильму о нем, я единственный раз четко осознавал, что этот человек долго не проживет. К сожалению, так и случилось. Мы записали интервью в конце апреля 1998 года. А 15 мая его не стало. Мое состояние трудно описать. Я понимал, что это конец. Было ведь еще несколько человек, неизвестных публике, которые ушли из жизни сразу после моих съемок. Например, мой близкий друг, директор нью-йоркского магазина, попросил сделать видео с его дня рождения. Через месяц он внезапно умер. Люди стали бояться моей камеры. Помню, в Нью-Йорк приехал Павел Гусев . Я хотел его сфотографировать на память. «Боже упаси! – запротестовал он. – Я еще жить хочу!»Исчезнувшая кассета.
– Неужели все, кого ты снимал, умирали? – заволновался я, вспомнив, что наше знакомство с Гладковым началось с того, что он меня сфотографировал.
– Были счастливые исключения, – успокоил меня Майкл. – В 1992 году я снял для Первого канала фильм «Антракт» про Юрия Антонова. Юра, слава богу, жив и здоров. Правда, мой фильм в эфире так и не показали. Даже мастер-кассета из архива Первого канала бесследно исчезла. Как-то раз в разговоре с Антоновым я пытался поднять эту тему. Но тот дал понять, что лучше об этом не спрашивать.
Подобная история произошла у меня и с бывшим премьер-министром СССР Николаем Рыжковым. Я снимал его летом 1994 года на даче в Жуковке. Супруга Людмила Сергеевна накрыла стол со свежими овощами с собственного огорода. Под такую закуску грех было не выпить. Отснятый материал я увез в Штаты, смонтировал. Но он так и не вышел. И с Рыжковым, как и с Антоновым, ничего не случилось.
После всего происшедшего я боюсь что-либо снимать как автор и режиссер. Некоторое время выступал в роли ведущего в программе REN TV «Случайный свидетель». Но сам не брал в руки камеру, не писал сценарии и не занимался монтажом. А потом совсем отошел от телевидения. Последние годы организовываю концерты в зале «Миллениум» на Брайтоне и сотрудничаю в качестве директора с разными известными артистами.
Все дело в кошке.
Известный экстрасенс Дарья МИРОНОВА рассказала, в чем причина несчастий героев Майкла Гладкова:
– Женщина, которая подошла к вашему герою на съемках, абсолютно правильно сказала: кота нельзя было снимать в передаче. Согласно древнему поверью, кошка, живущая в доме больше двух лет, – это защитник, своеобразныйоберег от злых сил. Если такое животное отдать посторонним людям, оберег потеряет силу и навлечет на бывших хозяев беду. Такое поверье существовало на Руси еще во времена язычества. Сейчас делают передачи типа «Наши домашние животные», снимают рекламные ролики и всякие приколы с кошками. Но это неправильно. Своих питомцев я никогда не позволяю снимать. Собак – можно. Они питаются положительной энергией. А коты – энергией негативной. Недаром они любят геопатогенные зоны. Ложатся у человека на больное место и впитывают в себя весь негатив. Когда хозяин выставляет изображение своей кошки для всеобщего обозрения, он привлекает к себе проклятие и в дальнейшем может нести смерть всем, кого будет снимать. Особенно это опасно для людей известных, так как они абсолютно открыты и не защищены от любых энергий. Подобное проклятие может передаваться и по наследству, но только по мужской линии. Чтобы снять его с человека, кто-то из его близких родственников по крови должен заказать за него сорокоуст о здравии – в один день в трех разных церквях. Сделать это нужно тайно. Через 41 день «сглаз» уйдет. А экстрасенсам снять его не по силам. Я лично боюсь за такое браться. Тот, кто возьмется за снятие такого проклятия, может умереть сам.