В США упраздняют слово “мама”
Апрель 27th, 2018
C февраля в документации Госдепартамента США выводят из официального оборота слова “мама” и “папа”. При подаче заявлений на оформление официальных документов, в анкетах отныне будет значиться “родитель номер 1” и “родитель номер 2”.
Госдеп разъяснил, что прежняя гендерная идентификация “отец” и “мать” противоречит современным реалиям – в США однополая семья прочно застолбила свои права, и целое поколение юных американцев не должно чувствовать себя ущербными только потому, что у них “два папы”. Как у суррогатного ребенка британца Элтона Джона и его партнера, которого пара продемонстрировала миру на днях.
По оценкам на 2005-й год, в нетрадиционных американских семьях подрастает почти 300 тысяч детей. Можно предположить, что за последующие пять лет их число только увеличилось.
Чтобы мама не узнала
“Лично я не смог взять на себя ответственность завести даже кота”, – ухмыляется Три (Tree – дерево). Он уверяет, что под этим именем его знает весь мир. По четвергам, пятницам и субботам Три царствует за стойкой культового гей-бара Stonewall на Кристофер-стрит на Манхэттене, украшенного множеством флагов с изображением радуги. Того самого бара, который считается колыбелью мирового движения геев и лесбиянок за свои права после исторического бунта 1969 года.
В скверике напротив – скульптурная группа двух однополых парочек. Летом скверик заселяют живые обнищавшие персонажи гендерной революции: у всякой революции есть жертвы. Правда, в целом гей-сообщество успешно освоило Голливуд, шоу, модельный и развлекательный бизнес. На церемонии вручения золотых статуэток “Оскар” многие лауреаты-мужчины посылают привет в зал не жене, а “моему партнеру”.
Три – крупный ухоженный мужчина с классической стрижкой “под бобрик”, хорошо сохранившийся для своих “за семьдесят”. Он был активистом уличных битв с полицией, которые длились несколько дней и завершились оформлением гражданского движения секс-меньшинств за свои права и появлением в Гринвич-вилладж сразу трех тематических печатных органов.
Тогда Stonewall был побольше – с танцполом и гостиничными номерами, которые принадлежали мафиозному клану Гамбино. Стены были выкрашены в черный цвет, а на стене у барной стойки была кнопка – когда стоящий “на шухере” видел приближение полиции, он включал полное освещение, и обитатели злачного места “по-пионерски” усаживались за столики.
“Вот она, эта кнопка”, – показывает Три, сверкая крупным золотым перстнем на пальце.
В те времена в США однополая любовь была криминальным преступлением, а вплоть до 1970 года – психическим отклонением, которое принудительно лечили электрошоком.
Три вспоминает, как на первом гей-параде он пытался затесаться поглубже в середку, чтобы, не дай бог, мама не увидела. Лет десять спустя он пригласил ее на какой-то праздник в свою компанию, где все мужчины сидели по одну сторону стола, а женщины – по другую. “Ах!”, – вымолвила старушка, впервые догадавшись, почему сынок не бегает за юбками.
Месячник гордости
“Да, за последующие 41 год мы добились очень многого. Я не могу сказать, что государство нас ущемляет”, – подытоживает Три.
Гей-парады на обоих побережьях США нынче возглавляют мэры, президент Барак Обама по приходу в Белый дом провозгласил “месячник гордости геев и лесбиянок”, в минувшем декабре был снят запрет на раскрытие своей нетрадиционной ориентации в армии.
“Это очень большая победа. США признали, что ущемление по признаку сексуальной ориентации – это нарушение духа американских прав и свобод”, – говорит Таня Доми из Колумбийского университета.
Она была среди 500 ветеранов Пентагона, которые были приглашены Обамой на торжественную церемонию подписания отмены постулата “не спрашивай – не говори”.
“Я около 10 лет отслужила в армии, но у меня были постоянные проблемы, и в конце концов это стало невозможным. На официальных военных слушаниях я должна была отчитываться о том, принадлежу ли я к “традиционному большинству”. Я не хотела ничего скрывать и потому не смогла принять предложение преподавать в военной академии Вест-поинт. Но ведь многих из нас не только дискриминировали, но даже убивали”, – рассказывает Таня.
Сейчас она работает в Колумбийском университете и пишет книгу о правах секс-меньшинств в Восточной Европе и России, где нет терпимости к “нестандарту”.
Движение секс-нетрадиционалов в США зародилось одновременно с борьбой афроамериканцев за свои права, становлением альтернативной культуры и антивоенными протестами. Вне зависимости от своего персонального отношения к меньшинствам, американцы в большинстве признают, что все они равны перед конституцией и должны обладать равным набором свобод.
По оценке госструктур США, 0,6% взрослых американцев состоят в однополых браках или союзах. При этом американская религиозная глубинка настороженно воспринимает отклонения от традиции, а референдумы о легализации однополых браков либо об их конституционном запрете показывают раскол взглядов надвое.
“Должны ли геи иметь абсолютно равные права как и все остальные граждане? Безусловно, да. Это по-американски. Хотел бы я, служа в армии, делить комнату с геем? Конечно, нет!” – заявил как-то в телеэфире известный защитник прав и свобод сенатор Джо Либерман.
Слова, не рекомендуемые к обращению
“На кухне” средние американцы могут почесать языки: белые – “про негров”, черные – “про евреев”, евреи – “про спиков” (испаноязычных мигрантов), все вместе – “про гомиков”, но на людях – ни-ни! Поведенческий кодекс предписывает полную корректность. Крупнейшие американские корпорации начинают отчитываться не только о расовой, но и о гендерной политике – сколько в штате женщин, сколько представителей нетрадиционной ориентации, сколько из них на менеджерских позициях. Университеты, объединенные “Лигой плюща”, ориентируются в организации своих гендерных мероприятий на три группы, выделяя отдельное место для гей-сообщества.
Зная американское усердие в продвижении принципов корректности, можно предположить, что слова “мама” и “папа”, выпав из официальных документов, начнут постепенно вытесняться из лексикона чиновников, а затем, глядишь, и широких масс. Ведь бдительные стражи толерантности уже официально предписали не употреблять слово “негр”, а общественники призывают “кристмас-три” (рождественскую елку) именовать просто праздничной елкой, чтобы не напрягать другие религии, а западного Деда-Мороза – Санта-Клауса – на детских праздниках заменить на нейтрального снеговика.
Кто знает, может, Америку ожидают в будущем процессы против учителей, которые по старинке вызовут в школу маму, а не “родителя номер 1”. Ведь и “карлик”, и “ожиревший” теперь заменены на более благозвучные обороты – “с проблемами роста” и “с проблемами веса”.
Само гей-сообщество пока не отказывается от первых слов, которые произносит младенец любого пола в любой стране. “Я люблю обеих моих мам”, “Я люблю обоих моих пап”,- детские маечки с такими слоганами популярны, к примеру, в курортном месте Кейп-код в Массачусетсе, штате, где официально регистрируются однополые браки.
Треть женских пар, и почти четверть мужских в США, по статистике, воспитывают по меньшей мере одного ребенка. Что собой представляет это новое поколение американцев, пока достоверно не знает никто.