Словечко “ксенофобия” закрывает проблему
Август 18th, 2017
Коллега, работающий в одном из «прогрессивных» изданий, заявил, что больше не подаст мне руки, несмотря на «бочку» совместно выпитого пива. Причина – мое появление на Манежной площади среди «нацистов». Причем я честно предупредил, что пошел туда не как журналист, а как гражданин. И – понеслось!
«Вы устроили фашистский шабаш в двух шагах от Могилы Неизвестного солдата!». «А по-твоему, в Александровский сад надо приезжать только на джигитском джипе»? «Того чеченца уже наказали!» «Ага, по сообщению известного телеведущего, восстановили в МГИМО, из которого сначала якобы отчислили».
«Нельзя судить по одному мерзавцу». «Тогда почему ты называешь фашистами и погромщиками ВСЕХ, кто был в тот день на площади?» «Потому что вы действительно громили». «Да, я уже дочитался до сообщений «очевидцев» о разбитом бронированном куполе Охотного ряда». «Такие, как ты, погубят Россию!» «Нет, я отнюдь не собираюсь строить «светлое будущее» с помощью арматуры. Просто я набрался «наглости» продемонстрировать, что мне кое-что не нравится в нашем «общежитии».
Вот она – гражданская война, когда «брат на брата» (в данном случае – собрата по профессии). Мы не слышали друг друга: он – о «темном», я – о «тяжелом». Разошлись принципиально, но пообещали обязательно «встретиться» на страницах своих изданий. Чтобы избежать уровня Паниковского («а ты кто такой?»), я решил «делегировать» свои полномочия человеку, которого, во-первых, уважаю. Во-вторых, его видение ситуации очень отличается от телевизионных «картинок», зато совпадает с моим собственным. Это профессор богословия, проповедник и миссионер Андрей Кураев, изложивший свою точку зрения в интервью ресурсу «Накануне.ru».
Его взгляды не нравятся многим, но даже Патриарх Алексий II позволял ему спорить с собой. Так что «несогласным» придется потерпеть.
– Ваша личная оценка событий на Манежной площади: «погром», «бунт», «флешмоб»?
Андрей Кураев: Мне бы хотелось, чтобы оценка этих событий в общественном сознании была многослойной. После того, как будут сказаны слова с осуждением погромов и насилия, слова, которые очень важны, после этих святых банальностей важно, чтобы было найдено понимание того, что все-таки доводит людей до такой крайности.
– В стране – действительно всплеск националистических настроений. Та самая ксенофобия, в которой Россию беспрестанно обвиняют?
Андрей Кураев: Я думаю, что большая пресса, та, которая считает себя либеральной, должна перестать считать русский народ своим врагом. Русский народ очень терпим, и у нас нет ксенофобии. Заметьте, общественное мнение однозначно осуждает выходки скинхедов, направленные против таджиков, узбеков, африканцев. Но возникает совсем другая реакция, когда приходит информация о столкновениях с северо-кавказцами, гражданами России. Значит, здесь проблема – не в ксенофобии. Это словечко закрывает настоящую проблему, вместо того, чтобы ее понять.
Неужели наша страна настолько труслива, что не может найти в себе мужество признать хотя бы наличие проблемы? У нас есть реальные несовместимости в разных культурах, не субъективные – реальные. Если мы отказываемся даже в научной среде обсуждать эти обстоятельства, то мы капитулируем перед проблемой. Мы старательно избегаем даже слов, которые могут эту проблему обозначить. Когда я говорю о несовместимости культур, то прежде всего имею в виду несовместимость культур мальчишеской драки. В русской традиции – драка до первой крови. В русской традиции западло идти на драку с кастетом. Западло нападать на того, кто более слаб. Если я – кандидат в мастера спорта, а передо мной – «ботаник» (в нашем понимании), подло вступать с ним в драку, и тем более первым начинать. А в понимании северокавказских парней (кажется, они уже почти все – разрядники в боевых искусствах) это все нормально, если против тебя – славянин.
– Разве не нужно искать баланс, когда никто не будет ущемлен и все будут довольны?
Андрей Кураев: Никого не ущемлять не получится. Сосед ущемляет меня, потому что живет в своей квартире, а я бы хотел за его счет расширить свою жилплощадь. Поэтому мы должны терпеть друг друга, ущемляться друг другом.
– Но пока молодых людей, которые вышли на Манежную площадь, называют националистами, фашистами и даже нацистами. Это выступление называют «неонацистским путчем»… Как Вы считаете, это оправданно?
Андрей Кураев: Это – ритуальные слова. После того, как слова ритуального поношения сказаны, можно все же заметить, что реальность гораздо более сложна. Прежде всего давайте спросим у этих ребят: а они-то согласны считать себя фашистами? Понимаете, если тысячи возмущенных людей, у которых был более чем серьезный повод для декларации своего протеста на Манежной, мы называем фашистами, мы тем самым реабилитируем слово «фашист». В таком случае сотни тысяч людей могут отнести себя к «фашистам».
– Бытует мнение, что в националистической среде немало православно настроенных людей…
Андрей Кураев: У скинхедов более популярны идеи язычества. Буквально накануне инцидента с Егором (я не знаю, кстати, были ли у него какие-либо религиозные сюжеты в жизни) одной из популярных тем религиозных дискуссий в Интернете была фальсификация осенней речи патриарха на Дальнем Востоке. По мнению скинхедов, патриарх, говоря о миссии Кирилла и Мефодия, назвал русских «варварами». Это откровенное передергивание как огонь переносилось с сайта на сайт. Одно это показывает, что в националистической среде имя и статус Патриарха Русской православной церкви не авторитетны. Для их мужских потенций ближе воспевание Одина, Вотана, Перуна. Они скорее язычники.
– Может Церковь как-то призвать различать грань между лозунгами и насилием?
Андрей Кураев: Различать эти вещи должна не Церковь. Понимать это должен любой политик, журналист и т. д. Не всякое патриотическое движение является скинхедским. Патриотическое движение и погромное движение – не одно и то же. Я не знаю случая, когда они бы пошли путем беззакония. Поэтому с точки зрения скинхедов православные патриоты – слабаки, потому что на словах говорят, а дела не делают.
– Но кто-то же наделал дел на Манежной, и народу там собралось немало…
Андрей Кураев: Именно на Манежной никаких дел не наделали. Разве что елку опрокинули (даже не опрокинули, а ободрали ветки снизу. – Прим. КМ.RU). Сравните с тем, что вытворяли в эти дни английские студенты в Лондоне, и вы увидите, что Манежная – детский сад на прогулке. На самом деле, как это ни странно, но даже т. н. антиглобалистское движение является глобальным. Точно так же есть молодежная контркультура бунта.
– Хотите сказать, что в цивилизованной Европе все еще хуже?
Андрей Кураев: Катастрофа – не то, что было на Манежной площади, а то, что привело к этому. То, что это стало привычным. То, что можно деньгами и угрозами давить на органы власти, на прокуратуру. Если всем в стране приходится управлять вручную и в порядке реакции на бунт, это называется «паралич власти и системы».
Вместо послесловия. Иллюстрация фразы «Западло нападать на того, кто более слаб…»:
«25-летний москвич Дмитрий Зимин, инженер одного из предприятий, не участвовал в митингах, не собирался бить «черных». В среду вечером он просто вышел из офиса и направился к банкомату у входа на станцию метро «Парк культуры». Паренек стоял в очереди в окружении двоих парней славянской наружности и ждал возможности зайти в бокс автомата. Мимо проходили агрессивно настроенные «южане». С криками «Бей русских свиней!» кавказцы накинулись на троих славян. Двоим удалось вырваться из лап агрессоров, а Зимину не повезло: его долго пинали ногами, били руками. После того, как парень перестал сопротивляться, один из кавказцев вытащил из кобуры ствол и прицельно выстрелил москвичу в лоб из травматического пистолета «Оса». К счастью, лобная кость выдержала. Последующие выстрелы молодому человеку помешали сделать подоспевшие милиционеры (инспекторов, дежуривших в вестибюле метро, позвали очевидцы побоища). Блюстителям порядка удалось задержать троих самых активных радикалов. В ОВД «Хамовники», куда были доставлены молодые люди, выяснилось, что все трое – студенты Российского государственного университета физической культуры, а по совместительству – подающие большие надежды спортсмены из Дагестана. Двое из них – 21-летние Муслим Габибов и Артур Ахмедов – несколько дней назад вернулись из итальянского Турина, где стали чемпионами мира среди студентов по вольной борьбе, а их товарищ Альфред Абдулкадеров некоторое время назад стал призером Кубка Москвы в том же единоборстве».