Россия: Либо модернизационный прорыв, либо прозябание
Август 17th, 2017
Мировой экономический кризис показал, что российское национальное хозяйство фактически лежит в руинах. За первое полугодие текущего года ВВП страны снизился на 10,1 процента, промышленное производство сократилось на 14,8, инвестиции – на 18,2 процента. Если текущая негативная динамика сохранится и во втором полугодии, то 2009 год будет одним из наиболее провальных за последние сто лет: в прошлом веке больший спад валового внутреннего продукта России фиксировался лишь в 1917 году (–18,2 процента), в 1993-м (–14,5 процента) и в 1995 году (–12,7 процента).
Разве нефтегазовая труба – это экономика?
Как справедливо отметил Президент страны Д. Медведев, “двадцать лет бурных преобразований так и не избавили нашу страну от унизительной сырьевой зависимости. Наша теперешняя экономика переняла у советской самый тяжелый порок – она в значительной степени игнорирует потребности человека”.
Сегодня российская экономика – это прежде всего сфера, в которой не создаются продукты и услуги, обладающие ценностью для общества в целом. Это в массе своей результаты деятельности, не получающие рыночного признания, что в классическом понимании экономикой не является. Разве нефтегазовая труба – это экономика? Разве экспорт остатков природных ресурсов – это экономика? Разве импорт 75 процентов продовольствия и 4/5 лекарств – это экономика? Нет, нет и еще раз нет. Наша страна становится классическим сырьевым придатком развитого мира. Мира, в котором стеклянные бусы обмениваются на золото.
О таком ли государственном устройстве мечтали наши предки, когда побеждали в кровопролитных войнах, когда совершали индустриальные прорывы, когда осваивали космос, наконец? Конечно же, нет. Сегодня Россия не имеет сколь-нибудь существенной альтернативы: либо мы совершаем модернизационный прорыв, либо навсегда теряем статус мировой сверхдержавы. А существование в ином качестве означает не что иное, как историческое прозябание на задворках.
Дискуссия о том, что “модернизации без свободы не бывает”, контрпродуктивна
Модернизация – это скоординированные усилия общества по преодолению возникшего отставания в экономической и социальной сферах, чреватого потерей конкурентоспособности и утратой ранее завоеванных страной позиций на международной арене. Обратите внимание: речь идет об отставании не только в экономической, но и в социальной сфере. Если в США и Западной Европе правительства сделали ставки на усиление конкуренции, повышение эффективности производства, технологическое обновление, то в России политики неустанно повторяют, что не хотят перераспределения собственности или национализации ведущих компаний. Реформа социальной сферы постоянно откладывается. В этом усматривается критическая по своей значимости ошибка нынешнего политико-экономического курса, которая обусловлена сложившейся структурой экономики.
Так по каким направлениям мы должны двигаться в первую очередь?
Как бы ни аргументировали свои позиции сторонники “свободного рынка”, во всех странах, гордящихся успешно проведенными модернизациями – а это Россия перед Первой мировой войной, СССР и Германия с середины 20-х годов до начала Второй мировой войны, Япония с 1950-го по конец 1980-х годов и Франция с 1948-го по конец 1960-х годов, Южная Корея, Тайвань, Малайзия, Таиланд в 1970-1990-х годах, Бразилия в 1970-1990-х годах, Китай с начала 1980-х годов, а также ряд арабских стран с начала 1990-х годов, – модернизации проходили под руководством сильной, иногда авторитарной государственной власти. Успешный мировой опыт подсказывает нам, что дискуссия о том, что “модернизации без свободы не бывает”, контрпродуктивна.
Сегодня для проведения модернизации складываются все необходимые и достаточные предпосылки, и задача государства состоит в выработке позитивной программы действий, направленной на оздоровление экономики страны. Этого оздоровления нельзя добиться в режиме “ручного управления” экономикой. Оно может привести лишь к дальнейшему неконтролируемому расходованию государственных средств, а также к последующему контролируемому отъему собственности у одних крупных предпринимателей и передаче ее другим. Необходима комплексная программа преодоления сырьевой природы российской экономики. Для этого нужно решиться на восемь ключевых шагов.
Восемь шагов к успеху
Шаг первый. Государство должно радикально изменить свое отношение к крупнейшим предприятиям, в кризис оказавшимся финансово несостоятельными. Необходимо конвертировать уже оказанную финансовую помощь в пакеты акций таких предприятий, максимально жестко взыскивать с них налоговые недоимки, задолженность перед внебюджетными фондами, долги по заработной плате. Обеспечением вновь предоставляемых финансовых ресурсов должны стать не экспортная выручка или поручительства, а залоги пакетов акций, оцененные с существенным дисконтом.
Шаг второй. На всех предприятиях, получающих помощь от государства, необходимо провести полномасштабную ревизию финансово-хозяйственной деятельности на предмет исследования природы роста производственных издержек, увеличения управленческих расходов, выявления “серых” схем экспортно-импортных операций. Все предприятия, претендующие на поддержку от государства – финансовыми ресурсами, государственными гарантиями, налоговыми послаблениями или иными преференциями, – должны продекларировать безусловный отказ от дивидендных выплат, вознаграждений менеджменту, роста управленческих расходов.
Шаг третий. Вновь обращаясь к положительному международному опыту, нужно обратить самое пристальное внимание на систему государственно-частных партнерств (ГЧП). В современных условиях американские проекты ГЧП в основном распространены на муниципальном уровне. Институциональной основой ГЧП в США является Национальный совет по государственно-частному партнерству (NCPPP). Согласно статистике NCPPP за 2007 год, из 65 базовых видов деятельности муниципалитетов (содержание и обслуживание водопровода, канализации, уборка мусора, школьное образование, эксплуатация парковок и т. д.) средний город использует коммерческие фирмы при исполнении 23.
В Великобритании развитие ГЧП привело к появлению, реализации и успешному функционированию многих проектов: строительству северного транспортного кольца в Бирмингеме, железнодорожной сети в Кройдоне, школ в Бриджпорте и Дорсете, домов престарелых в Суррее и др. В настоящее время в Великобритании ежегодно заключается до 80 новых соглашений о партнерстве, а по данным британского правительства, проекты ГЧП обеспечивают 17 процентов экономии бюджета страны.
Франция во второй половине XIX века активно использовала формат ГЧП для развития не только транспортной, но и коммунальной инфраструктуры. Подавляющее большинство железных дорог, трамвайных сетей, водопроводов, объектов электрификации было построено с привлечением частного капитала на условиях долгосрочных концессионных соглашений, а по окончании срока их действия объекты ГЧП переходили в собственность государства. Концессии до сих пор являются одной из базовых форм ГЧП во Франции. Достаточно сказать, что в 1995 году два основных концессионных оператора ГЧП – Лионез дез О (Lyonnaise des Eaux) и Веолиа Энвиронман (Veolia Environment) – контролировали 62 процента системы водоснабжения, 36 – канализационной системы, 75 – городского центрального отопления, 60 – переработки отходов, 55 – кабельных систем, 36 – сбора отходов.
Шаг четвертый. Федеральное Правительство, администрации субъектов Федерации, государственные банки, а также правоохранительные органы должны положить конец системе генерации так называемого “черного нала”. Не секрет, что средства, выведенные из-под налогообложения, являются кровеносной системой коррупции. Пока существует такая порочная практика, ни о каких антикоррупционных успехах можно даже не мечтать. Именно в хождении и широком распространении неучтенной наличности кроется секрет недополучения средств бюджетами всех уровней, государственными внебюджетными фондами, завышенных цен на продукты питания и потребительские товары.
Шаг пятый. Необходимо структурировать дальнейшую помощь предприятиям финансового или корпоративного сектора. С одной стороны, Банк России может проводить беззалоговые аукционы, рекапитализировать банковскую систему, выдавать кредиты по единой ставке, а Министерство финансов – размещать в кредитных организациях временно свободные бюджетные средства, но с другой стороны, нужно отказаться от особых условий кредитования “системообразующих” банков. Причем сделать это на том основании, что подобная практика разрушает рыночные основы экономики и уничтожает конкуренцию.
Крупные предприятия должны получать средства не столько от банков, сколько через размещение своих корпоративных облигаций. К продаже соответствующих бумаг следует допускать все зарегистрированные в налоговой юрисдикции России предприятия, а государству предоставить право выкупать до 90 процентов объема эмиссии таких обязательств. Причем все выплачиваемые государству доходы по таким облигациям должны направляться для расширения финансирования программы антикризисных мер. Кроме того, необходимо рассмотреть возможность допуска данных корпоративных облигаций к обращению на организованном рынке ценных бумаг.
Шаг шестой. Важнейшей мерой формирования новой структуры экономики должны стать радикальные изменения антимонопольного законодательства и правил, определяющих внесение предприятий в списки стратегических предприятий или предприятий, для которых введены ограничения на участие иностранных инвесторов. Одна из главных задач государственной антикризисной стратегии – демонополизация российской экономики и принятие законов, позволяющих противостоять мощным олигархическим картелям. Крупнейшие российские производственные империи 2000-х годов, показавшие неспособность противостоять кризису, подлежат разделению на части и продаже (передаче в погашение долгов) новым владельцам, российским и иностранным, которые смогут развивать их в конкурентной среде, открытой для технологических новаций и обеспечивающей снижение производственных издержек и повышение эффективности.
Шаг седьмой. Необходимо внести изменения в действующее налоговое законодательство и межстрановые соглашения об избежании двойного налогообложения вплоть до их денонсации с целью устранения налоговых преимуществ при выплате дивидендов как офшорным компаниям и другим нерезидентам, так и российским резидентам. В частности, дивиденды, получаемые и российскими, и иностранными организациями от российской организации, должны подлежать обложению налогом на прибыль организаций не по ставкам 0; 5 или 9 процентов, а по единой ставке 15 процентов. Дивиденды, выплачиваемые иностранным гражданам – нерезидентам РФ, следует облагать налогом на доходы физических лиц не по ставке 15, а по единой и для процентов, и для дивидендов ставке 30 процентов. Кроме того, дивиденды, получаемые гражданами – резидентами РФ, должны облагаться налогом на доходы физических лиц не по ставке 9, а по базовой ставке подоходного налога (в настоящее время – 13 процентов).
Шаг восьмой. Государство обязано приступить к кардинальному реформированию социальной политики, в частности защиты занятого населения от социальных рисков. Главными задачами видятся не только увеличение размеров пенсий или социальных выплат (что следует отнести к несомненным заслугам Правительства в последние годы), но и воссоздание организационных, экономических и правовых основ страхования занятости. Надо также учредить институт гарантирования материальных и социальных прав работников на случай невыполнения работодателями условий трудовых договоров. Кроме того, не следует забывать, что все большее распространение во многих странах получает социально-страховая система здравоохранения, где сочетание обязательного медицинского страхования (ОМС) и добровольного медицинского страхования (ДМС) является наиболее удачным решением организации и финансирования системы здравоохранения. Наконец, по схожим принципам движется и мировая пенсионная система.
Формат данной публикации не позволяет развернуто изложить все имеющиеся предложения. Однако можно быть уверенным, что реализация даже некоторых шагов будет способствовать реальному движению страны по пути модернизационных преобразований.