Россия: что гложет “собственных Платонов”?
Февраль 14th, 2018
Новая российская элита еще не сформировалась, однако большая часть ее уже потеряна, причем не самая худшая.
Выпускников магистратуры Российской экономической школы (РЭШ*) называют «лучшими мозгами отечества». Будучи с визитом в Москве, Барак Обама читал им свой знаменитый «перезагрузочный» спич. В ожидании перемен американский президент возлагал тогда (да и сейчас) на Россию большие надежды. «Какое будущее ждет Россию?.. Вашему поколению предстоит лепить молодой век на свой вкус», — обращался Обама к выпускникам.
Скоро будет уже год, как они (выпускники) «лепят». «Лепят» по-разному. Кто-то еще верит в перемены сверху и работает на государство. А кто-то — на общество. Многим просто все равно — эти за деньги готовы помочь всем. Тем не менее и от них зависит многое.
Мы решили подвести небольшие итоги
Работать на госслужбе среди моих друзей считалось западлом. Получив дипломы, никто даже не думал о чиновничьей карьере. Причины были в основном идейные, но и этические были тоже. Для образованной молодежи госслужба — не просто западло, это как призывная армия: идут туда те, кому больше некуда идти, некуда деваться. Или романтики-бессребреники. Хотя для кого-то госслужба и весь ее коррупционный потенциал — мечта.
Но вот случилось (точнее, едва не случилось). Мой товарищ, «краснодипломник» Петя Ушаков, отправился сдавать экзамены в ФСБ.
«Зачем тебе это, Петя?» — спрашивали мы его перед экзаменами. Петя бормотал что-то про светлые перспективы, перемены сверху, желание сделать жизнь людей лучше. Трезвомыслящему человеку такие ответы показались бы как минимум наивными: делать жизнь людей лучше, работая в ФСБ… Да и сам Петя не был уверен до конца в своих словах. Как нормальный интеллигентный человек, Петя сомневался. «Нормальных и сомневающихся там ломают, это же Система», — заметил наш друг, адвокат Леша Липцер.
Тем не менее кандидат сдал кровь, мочу, бег (мужчинам — 3,5 км, женщинам — 1). Что-то еще. Да, и детектор лжи. Его-то, по официальной версии, Петя не прошел. Правда же, то есть неофициальная версия, звучала неожиданно: слишком часто кандидат сомневается по ряду принципиальных вопросов. Системе Петя не подошел. Другое дело — Николай, который ни в чем не сомневается.
Николай
Коля живет в Южном Бутове. До магистратуры окончил МИФИ. Слушает The Doors и Deep Purple. Кроме прочего от других госчиновников Колю отличает и то, что группе Deep Purple он симпатизирует искренне… Уже полгода он работает в Минэкономразвития. При поступлении на работу ему не нужно было сдавать кровь и мочу и даже проходить полиграф (неспроста же МЭР считается оплотом либерализма). Я предвкушал нашу встречу, гадал, что это будет за человек, как много всего он может рассказать и как о нем писать.
При встрече Николай протянул мне клочок бумаги. Там значилось: «Статья 17. Запреты, связанные с госслужбой… Запрещается допускать публичные высказывания, суждения, оценки…»
«Давайте анонимно, без фамилии», — сказал Николай.
Я приготовился к откровениям.
И Николай уверенно заговорил. О перспективах, переменах сверху, желании сделать жизнь россиян лучше… Может быть, это и есть результат «ломки» — когда говоришь уверенно о том, что другим кажется смешным и наивным.
А может, заблуждаемся мы. И там действительно еще что-то могут и хотят.
У Николая на этот счет есть доказательство. Будучи правой рукой главы своего департамента, он убедил шефа забраковать проект Концепции макроэкономического развития России до 2020 года. «Концепция, — говорит Николай, — не учитывала инновационный характер будущего десятилетия». Теперь, переделанный Николаем вариант «внесет кардинальные перемены в видение дальнейших процессов». Для кого-то это, возможно, пустой набор слов. Так оно даже для многих трезвомыслящих людей. «Какая там концепция, Коля?! Какая Набиуллина? Вот невидимая рука Путина или его друзей — это да!» Бывшие одногруппники Николая, тоже молодые экономисты, подшучивают над его выбором — добиться чего-то на госслужбе. Когда-то Николай и сам встряску «Мечела» считал «настоящим позором страны».
Но сегодня он уже не будет высказываться насчет методов высшего руководства (ст. 17). Николай может высказаться по поводу госслужащих среднего звена. «Профессионалов, — говорит, — среди них критически мало». Своих коллег по министерству Николай делит на бездарей (их большинство) и таланты (вроде себя), которые переделывают за большинством. Но переделывать или нет, как вы понимаете, личная инициатива Николая. Никто ведь не требует.
Николай работает за 25 тысяч рублей в месяц, включая премии и надбавки. А в концепции — государственные миллиарды и триллионы, идущие на благо всех людей России. В общем, Николаю обидно, что друзья не воспринимают его усердий всерьез. Его друг Гершфельд вообще не верит в государство для людей. И тем более миллиарды, идущие на благо. У него на этот счет тоже есть доказательство.
Пару лет назад Андрей Гершфельд (тогда еще молодой физик, выпускник мехмата МГУ) создал с приятелем лазерную проекционную установку. Своего рода опытный образец телевизора будущего. Образец участвовал в конкурсе инновационных проектов для молодых ученых. Более того — проектом заинтересовался крупный частный инвестор. И даже приготовил для молодых ученых грант 75 тысяч долларов. По условиям конкурса получить их можно лишь в случае одобрения госкомиссии. И вот звонит человек из госкомиссии Андрею Гершфельду. И говорит: «Ладно, с тебя 30 процентов. Соглашайся, пацан, а то другие уже 40 дают».
Вскоре Гершфельд бросил физику. И переучился на экономиста. Теперь он знает все про откаты и как свести их на нет.
Но у Николая нет такого опыта. У него есть концепция, в которую никакие откаты не укладываются.
Ринат
И если Николай работает на государство, то Ринат Меняшев уже полгода, наоборот, — на общество. Полгода экономист Меняшев состоит младшим научным сотрудником при ГУ ВШЭ. Там он исследует экономический аспект гражданского общества в России. «Изучаем возможности его усиления», — говорит Меняшев.
За труды Ринату платят, как Николаю в министерстве. Так у нас ценят сознательных людей. Они еще чего-то хотят и делают, а другим уже все равно.
Бывшие одногруппники Ринат и Николай спорят о модернизации страны. Ринат настаивает, что рывок невозможен без сильного свободного общества.
— Пойми ты, — отвечает Николай. — Свобода нужна рынку, а не нашему обществу. Посмотри на Китай.
— Промыли же тебе там мозги, Коля! — не выдерживает Меняшев. — Полгода прошло, а не узнать!
А ведь последнее исследование Меняшева доказало связь между экономическими успехами региона и сильным гражданским сообществом. Люди (городские) более удовлетворены жизнью там, где власть более подотчетна обществу. «Есть также гипотеза, которую предстоит доказать: это связь между наличием независимых СМИ и экономическим благополучием жителей».
Молодой оппозиционер-демократ Меняшев приехал в Москву из Уфы. Подальше от «рахимовского режима». (Между Башкирией и центром тогда еще чувствовалась разница.) Поступил на физфак МГУ, на четвертом курсе стал потанинским стипендиатом. А там — уже «путинский режим» вовсю. Достали. Бросил, значит, физику и поступил в РЭШ, где занялся гражданским обществом.
В своей дипломной работе Меняшев исследовал влияние личности кандидата в президенты-2008 на фондовый рынок. Выяснилось, что российский бизнес совсем не терпит в политике ястребов и державных-патриотов. Например, московские фондовые площадки падали пропорционально росту рейтинга Сергея Иванова. И наоборот — индексы росли, когда поднимался рейтинг Дмитрия Медведева.
Меняшев доказывает экономическую выгоду для региона (с сильным гражданским обществом) от выборности губернаторов. И наоборот — вред от назначения. «Демократически выбранный глава подотчетен местному сообществу, которое в случае чего может его заменить. Здесь работает правило обычной конкуренции: губернатор развивает регион или уступает власть. Другое дело — наша практика назначений. Она напоминает скорее наделение аристократа феодом… Даже в Китае между кандидатами в главы провинций идет открытая конкуренция за право быть назначенным. А у нас?»
Костя
Таких, как Ринат и Николай, сегодня единицы. В основном же все — как Константин, что совсем неплохо. Они идут на хорошую работу (где-нибудь в консалтинге), там им платят докризисную зарплату. Быстрая карьера. Потом семья, ипотека… Что еще нужно?
Костя Захаров не борется с системой и не работает на нее. Костя только консультирует, как в этой системе себя вести. Точнее, «как заработать много в условиях российской действительности». Костя Захаров мне говорит:
— При нынешней рыночно-государственной ситуации наиболее безопасным способом заработка денег становится коррупция. А не бизнес. Этому благоприятствует вся система, вертикаль власти…
— И инвесторам ты это говоришь?
— Инвесторы это знают сами. Мы им говорим: здесь, скорее всего, будут такие откаты, здесь — такие…
Такие выпускники…
И нельзя не сказать еще об одной части выпускников. Их примерно треть. Получив дипломы, они вообще не стали ничего здесь лепить. Даже не попытались. Эта треть выпускников уехала на Запад. Говорят, среди лучших мозгов отечества – это были самые лучшие.
Российская экономическая школа (РЭШ) — негосударственное учреждение высшего профессионального образования, предлагающее магистерские программы по экономике и финансам.