Российские вузы в “железной клетке” качества
Февраль 1st, 2018
Качество образования для многих вузов – бюрократический проект. Это означает однообразие и шаблонные решения.
Качество образования – это волшебное словосочетание, которое можно вменять в качестве причины всему: плохим дорогам, кризису в экономике, технологическим катастрофам, низкой рождаемости и т.д. Сегодня в нем заинтересованы все: от родителя, отдающего ребенка в детский сад, – до президента, заявляющего о строительстве инновационной экономики. Проблема заключается лишь в том, что никто не может объяснить, что же это такое.
За последнее десятилетие в России сложилась целая индустрия качества. Её продуктами становятся руководства, модели и метрики, с помощью которых предлагается оценивать, контролировать и управлять качеством образования. Активный потребитель может использовать с десяток рейтингов вузов и их преподавателей, посещать дни открытых дверей, где ему расскажут о высоком качестве предлагаемого образования. Каждое уважающее себя учебное заведение имеет на сайте информацию о политике в области качества, об аккредитации, лицензировании и о сертификации по системе менеджмента качества. Как это связано с образованием, которое получают студенты, выходящие на рабочие места, неизвестно. Более того, студент, поступающий в высшее учебное заведение, вряд ли способен адекватно оценить, чему его там будут учить. Тем не менее, необходимость что-то делать с «низким качеством» не отрицает никто.
Совершенствование качества высшего образования – пример бюрократического проекта. В этом утверждении нет никакой ценностной нагрузки. Просто сам этот проект организован, как бюрократия. «Соответствие» – ключевое слово в этом процессе: качество должно соответствовать показателям при государственной аккредитации, ранжировании, сертификации. Данная логика вполне вписывается в принципы Болонского процесса.
В российских вузах сегодня активно внедряются специальные модели менеджмента, призванные обеспечить соответствие: надо регулярно проводить внутренний аудит, внешний аудит, запустить опрос потребителей, рейтинги преподавателей, участвовать в конкурсах по качеству и показывать сертификаты. Гарантом качества в таком случае выступает государство. Если продукт соответствует требованиям, значит потреблять его можно. А если нет, то небезопасно.
Приведу в качестве примера цитату из интервью с представителем руководства одного из технических вузов.
«Смотрите, государство сейчас четко в системе вот этих аккредитационных показателей задало вот эти ориентиры. Количество площадей на студента; количество штатных преподавателей к общему количеству преподавателей, это показатель квалификации персонала? – показатель… Качество ППС, качество научно-лабораторной базы… Материально-техническая база тоже, оснащение аудиторий, оснащение информационно-коммуникационными технологиями, компьютерами, то есть, средствами донесения, облегчения получения знаний. Я уже не говорю о качестве информационной базы. Если при прочих равных университет или любое учреждение высшего профессионального образования этим факторам соответствует или превосходит, у общества появляется и [определенный] уровень доверия к этой организации. Государство гарантирует обществу, что человек, попавший в эту систему, выходит с соответствующим качеством образования».
Ничего плохого в этом нет. Порядок должен быть. Но главное, чтобы он не мешал основному делу. Ведь в вопросе качества есть и другая сторона: качество образования должно пониматься как его востребованность: насколько востребованы выпускники, образовательные программы, научные разработки. Особенно актуально это для технических университетов, особенно если посмотреть на результаты прошлогоднего ЕГЭ, средний возраст преподавателей, долю трудоустроившихся по специальности выпускников и число патентов. В советское время этот вопрос был неактуален и решался автоматически через отраслевое планирование кадров, распределение, практику, внедрение, и т.п. Сегодня надо менять логику инженерного образования, а не принцип его администрирования. Приведу цитату, отражающую эту позицию.
«Надо видоизменять учебный процесс, содержание учебного процесса, адаптировать, потому что если преподаватель начнет [работать] именно по тем образовательным стандартам, которые были [раньше], его просто сейчас не поймут. Не поймут вот почему: раз открытая теперь система, мы темы дипломных работ берем у специалистов, которые работают в реальном секторе, и если мы будем решать [эти задачи] старыми методами, это не приемлемо, туда не возьмут, это пустая работа … А когда работа выполняется на достаточно современном уровне, а современный уровень задает толк промышленности, … то соответственно эта работа приемлема для внешней среды, и специалиста молодого могут пригласить продолжать эту работу, или делать подобную работу, или заниматься организацией производства, потому что он знает предметную область… Основная задача – сближение, разворот высшей школы на рынок труда, на работодателя, чтобы наши выпускники работали уже на новой концепции… При всем уважении к Болонскому процессу, он вторичен. И тогдашнее образование было лучше тем, что оно было сбалансировано с рынком труда».