Последний бой Энрике Вилара
Апрель 10th, 2018
В годы Второй мировой в Красной Армии сражались представители различных стран. Среди них — молодой кубинец Энрике Вилар, офицер Вооружённых Сил СССР, который геройски погиб в последние месяцы войны, 30 января 1945 года.
ЭТА ИСТОРИЯ начиналась на Кубе 22 августа 1932 года. Мать четверых детей Каридад Фигередо провожала в порту Гаваны младшего сынишку Энрике в Советский Союз. Глава семьи — каменщик Сесар Вилар, коммунист, профсоюзный руководитель, был брошен в тюрьму. Режим Мачадо безжалостно уничтожал революционных деятелей и активистов. Один из основателей Коммунистической партии Кубы Фабио Гробарт вспоминал: «Это были годы террора, физического уничтожения руководителей партии и революционных деятелей. Выступления трудящихся за свои права, свободу и демократию же-стоко подавлялись».
Существовавшая в то время Международная организация помощи борцам революции (МОПР) оказывала поддержку жертвам террора, политическим заключённым и их семьям вне зависимости от их национальности и партийной принадлежности. При посредстве МОПРа была налажена нелегальная отправка кубинских детей в Советский Союз.
Каридад, по её словам, тяжело переживала расставание с младшим сыном: «Я видела мальчика на палубе парохода, который удалялся. И вы можете представить, как это было тяжело для матери. Но я была счастлива, потому что сын уезжал в страну, где ему не придётся голодать, где он будет учиться».
Так семилетний Энрике Вилар оказался поначалу в детском доме в Москве, где научился говорить по-русски. Спустя два года его перевели в интернациональный детский дом в Иваново. Деньги на его сооружение собирали рабочие, они участвовали в строительстве, а потом взяли шефство над детьми разных стран и национальностей, окружив их вниманием и заботой. Здесь были созданы все условия для учёбы и развития ребят.
На тот момент в детском доме в Иванове жили 160 воспитанников из 27 стран.
В 1936 году Каридад Фигередо вместе с детьми Георгиной, Федерико и Ритой нелегально прибыли в Советский Союз. Энрике смотрел на свою мать и восхищался: «Ты такая молодая и красивая». Это была их последняя встреча. Она вернулась на Кубу, а дети оставались в СССР, вплоть до возвращения на родину после окончания войны.
Маленький кубинец был общим любимцем. О своём друге детства рассказал югославский интернационалист Драгутин Вареско: «Хороший он был парнишка. Живой, улыбчивый, приветливый, смелый, иногда до бесшабашности. Участвовал вместе с нами в работе пионерской организации. Занимался спортом… Жили воспитанники детского дома в Иванове интересами Советской страны. Следили за событиями в мире, потому что отцы наши сражались с фашистами в Испании или были посажены в тюрьмы у себя на родине».
Пройдёт несколько лет, и многим воспитанникам интернационального детского дома придётся встретиться с фашизмом лицом к лицу. Энрике Вилару было 16 лет, когда 22 июня 1941 года фашистская Германия напала на Советский Союз. Старшие воспитанники интерната в Иванове решили: настал час платить долги стране, которая выручила их в трудную минуту. И они, хотя многие не подходили по возрасту, настойчиво стучались в двери военкоматов и добивались своего. По ходатайству самой Пасионарии, Долорес Ибаррури, в апреле 1942 года Энрике Вилара направили в снайперскую школу в Раменском под Москвой, по окончании которой его наградили почётным знаком «Отличник РККА». Это была для него высокая честь — приказ о награждении подписывал народный комиссар обороны СССР.
Итак, снайперская подготовка позади, а до 18 лет — возраст призыва в армию — не хватает года. Комсомолец Энрике Вилар был зачислен в командное училище имени Верховного Совета РСФСР и через несколько месяцев (военное время!) был выпущен в звании младшего лейтенанта. В марте 1944 года его направили готовить курсантов в снайперскую школу в Дмитрове. Жил поначалу в казарме, а затем вместе со своим товарищем Виктором Елисеевым поселился в домике на улице Пушкина в семье Серафимы Щербаковой. Она стала для Энрике второй матерью, а её дочери Маргарита и Людмила и младший сын Владимир считали его своим братом.
На память об Энрике Виларе Щербаковы сохранили фотографию, где он изображён вместе со всей семьёй, и его последнее письмо с фронта.
…Война подходила к концу. Ни у кого не было сомнений в победе над Германией. Это было время завершающих операций Красной Армии, которая несла освобождение народам Европы от «коричневой чумы». Вилар и Елисеев не-однократно подавали рапорты о переводе в действующую армию. Наконец, их просьба была удовлетворена. В январе 1945 года Вилар был направлен в 137-ю Горьковскую стрелковую дивизию 2-го Белорусского фронта в качестве командира взвода.
Друзьям Энрике писал: «Сейчас мы гоним немцев по Восточной Пруссии. Хочу сказать, что не так страшен чёрт, как его малюют. Только надо побольше храбрости и инициативы, тогда ты всегда будешь победителем. Ну, друзья, простите, что мало пишу. Скоро в бой».
А бои были тяжёлые. Вспоминает бывший командир полка этой дивизии генерал Михаил Серебров: «Наступление началось 14 января 1945 года. Условия были ужасные. Туман, мокрый снег. Пятая танковая армия теснила противника к Балтийскому морю. Враг пытался вырваться из окружения и наносил удар по нашей 137-й дивизии, которая стояла на его пути в районе Берсбаха. Пять дней продолжались бои, потери у нас были большие — только тяжелораненых было 540 человек».
В те дни батальону, где сражался Энрике Вилар, приказано было занять местечко Фюрстенау. Рассказывает бывший командир батальона Михаил Зуев: «Для выполнения этой задачи я отдал приказ взводу Энрике Вилара наступать с северо-запада, чтобы отвлечь немцев от направления основного удара, который наносил наш батальон. Вскоре мы услышали стрельбу с той стороны. Взвод Вилара вступил в бой. Пользуясь этим, мы под прикрытием темноты захватили первые сараи и дома на окраине Фюрстенау, несмотря на яростное сопротивление врага. К концу дня 30 января наш батальон выполнил поставленную задачу. Этим успехом мы обязаны взводу Вилара. Наутро мы обнаружили тела наших солдат перед траншеей противника. Сам командир лежал с зажатым в руке пистолетом. В рукопашном бою он уничтожил четверых гитлеровцев».
Как и Александру Матросову, Энрике Вилару было только девятнадцать лет.
После войны часть территории Восточной Пруссии, где сражались воины 2-го Белорусского фронта, вошла в состав Польши. Энрике Вилар похоронен на севере страны, недалеко от селения Бранево, в братской могиле вместе с солдатами своего взвода. За мужество и отвагу, проявленные в боях против фашизма в годы войны, Советское правительство посмертно наградило Энрике Вилара, уроженца города Мансанилья кубинской провинции Орьенте, орденом Отечественной войны 1-й степени. Эта высокая награда была передана его матери Каридад Фигередо. На Кубе именем героя названы военное училище, улица и корабль.
Добрую память о молодом кубинце хранят в России. В городе Дмитрове на стене дома, где некоторое время младший лейтенант Энрике Вилар жил в семье Щербаковых, в его честь установлена мемориальная доска. О нём написана книга, снят документальный фильм.
Пятьдесят ребят из интернационального детского дома в Иванове, где воспитывался Вилар, ушли на фронт. Семнадцать погибли. Среди них — и его соотечественник Альдо Виво. Он погиб в 1941-м под Ленинградом в ходе ожесточённых боёв на «Невском пятачке» и похоронен на воинском кладбище в селе Невская Дубровка.
Таковы дела и судьбы молодых кубинских интернационалистов, которые плечом к плечу с воинами Красной Армии сражались в боях против фашистской Германии и ценой своей жизни приближали Победу.
Тем временем…
В Российской государственной библиотеке недавно при участии Ивановской школы-интерната им. Е.Д. Стасовой состоялась презентация книги об Энрике Виларе.