Почему у Ирины Беленькой столько “последовательниц”?
Сентябрь 27th, 2017
Узнав подробности дела россиянки Ирины Беленькой, ее дочери Элизы и бывшего мужа, француза Жан-Мишеля Андре, мир удивился. С каждым новым скандалом, до подробностей напоминающим “дело Беленькой”, удивление уступает место осознанию – похоже, это примета времени.
Громкие истории, когда россиянки оказываются не в состоянии “поделить” ребенка мирным путем с экс-супругом или приемными родителями из другой страны, за последнее время произошли в четырех государствах: Франции, Финляндии, Израиле и Португалии.
По мнению правозащитников, корень проблемы в отсутствии международного правового поля, регулирующего послебрачные отношения разведенных супругов с их детьми. Российский же семейный кодекс вообще практически не касается этой сферы.
Тем временем, психологи отмечают, что изменилась семейная модель – женские интересы постепенно смещаются от домашнего очага в сторону профессионального и личного развития, а мужчина, в свою очередь, хочет принимать такое же участие в воспитании детей, как и их мать.
Антон, Элиза, Ян и Саша
Наиболее обсуждаемая сейчас в СМИ история матери-россиянки и бывшего мужа-иностранца развернулась в Финляндии.
В 1997 году немолодой финн Пааво Салонен женился на проживавшей в Эстонии Римме, имевшей российское гражданство и сына от первого брака.
В 2003 году у поселившейся в западной Финляндии пары родился сын Антон, однако брак распался – по некоторым сведениям, отчасти из-за того, что Римма вступила в некую российскую религиозную секту.
Римма переехала в Тампере, где учился ее старший сын, а в марте 2008 года, не сказав ничего бывшему мужу, увезла Антона под Нижний Новгород. По словам Пааво, именно там, в Балахне, и находится центр секты, к которой присоединилась Римма.
Спустя год поисков отцу мальчика удалось вывезти его из России обратно в Финляндию – в багажнике машины финского консула в Санкт-Петербурге, который был немедленно объявлен в России персоной нон грата.
После этого мать Антона приехала в Хельсинки и была задержана местными правоохранительными органами по обвинению в похищении сына у отца. В понедельник 3 августа Римму выпустили в Тампере под подписку о невыезде.
Про трехлетнюю Элизу Андре, кажется, известно уже все. Последнее решение, которое вынес суд по ее делу, сводилось к тому, что девочка временно останется жить с папой во Франции, а с мамой Ириной Беленькой она будет видеться три раза в месяц в специальной детской ассоциации Марселя.
Экс-супруги похищали Элизу друг у друга несколько раз, но история оказалась на страницах газет лишь в марте этого года, когда Жан-Мишеля при очередном похищении избили двое неизвестных. Мать и дочь задержали при попытке пересечения венгерско-украинской границы.
Еще один похожий скандал случился в Израиле. В начале августа местная полиция нашла проживающего там постоянно Бориса Дробачевского, которого бывшая жена, гражданка РФ Юлия Оськина, обвиняет в незаконном вывозе их шестилетнего сына Яна из России.
Наконец, широкий резонанс получила история Александры (Сандры) Зарубиной, которую ее мать-россиянка Наталья, живя в Португалии, почти сразу после рождения отдала на воспитание местной семье, а потом через суд добилась возвращения дочери.
В 2007 году приемные родители Саши захотели официально оформить над ней опекунство, однако нелегально иммигрировавшая Наталья Зарубина попала в поле зрения властей, а депортировать ее без дочери не позволял закон.
“Возвращение” их в Россию освещал телеканал НТВ, показавший, как Наталья отшлепала Сашу, проклиная “придурочное португальское воспитание”. На это отреагировал МИД РФ, попросив СМИ не делать из истории “реалити-шоу”.
В августе “Комсомольская правда” сообщила, что мать девочки трудоустроилась в школьную столовую, где будет получать шесть тысяч рублей в месяц, а сама Саша, при переезде не говорившая по-русски, теперь ходит в местный детский сад.
Правовое поле
Глава общественной организации “Право ребенка” Борис Альтшулер в интервью bbcrussian.com отмечает, что нельзя сбрасывать со счетов очевидную подоплеку увеличения количества международных браков и, соответственно, разводов – глобализацию.
Впрочем, отмечает эксперт, подобные проблемы возникали и раньше – не только между Россией и другими странами.
“Почему сейчас такой шум? Очень яркие случаи попались. Не каждый день мама крадет ребенка во Франции и потом ее ловят где-то на границе Венгрии и Украины, и не каждый день мальчика вывозят в багажнике машины дипломата в нарушение всех правил”, – рассуждает Альтшулер.
По мнению журналиста из Хельсинки Геннадия Муравина, постоянно освещающего дело Риммы и Пааво Салонена, “дело в том, что Россия не присоединилась к Гаагскому соглашению по вопросам о похищении детей и их возвращению”.
Муравин рассказал Русской службе Би-би-си, что Финляндия и Евросоюз намерены настаивать на подписании этого документа РФ.
В свою очередь, Борис Альтшулер утверждает, что единого международного правового поля, регулирующего послебрачные отношения разведенных супругов из разных стран с их детьми, не существует.
В частности, соседи Германия и Франция, между гражданами которых заключено много смешанных браков, так и не смогли договориться, как соблюсти право ребенка от такого брака и на отца, и на мать при разводе.
“Французский суд решает в пользу своей половины, а немецкий – исключительно в пользу своей. Есть два решения суда, вступившие в силу и прямо противоречащие друг другу – хоть открывай еще один фронт и армию посылай”, – говорит эксперт.
Впрочем, российский семейный кодекс плохо регулирует подобные ситуации даже внутри страны: “По заявлению одного из родителей суд в принципе может назначить порядок общения с ребенком при разводе, но это только по инициативе родителей и сложно исполнимо”.
Российско-шведская семья
Чтобы проиллюстрировать, как такие вопросы урегулированы в западных странах, Борис Альтшулер рассказал bbcrussian.com еще одну межкультурную историю со скандальным развитием.
По его словам, сейчас в шведской тюрьме сидит россиянка, которая раньше была замужем за местным гражданином и родила ему ребенка. После того, как выяснилась склонность супруга к алкоголизму, женщина подала на развод.
Суд установил порядок общения мужчины с ребенком: свидания длились несколько часов два раза в неделю, однако прежде чем забрать девочку, швед должен был сдать анализ крови на алкоголь.
Позже россиянка заболела раком груди и легла на четыре месяца в больницу, а ребенка отправила к бабушке в Одессу, сказав об этом лишь воспитательнице в детском саду.
Отлученный от дочери отец подал в суд, который счел, что экс-супруга нарушила его родительские права, и приговорил женщину к тюремному заключению – сразу после выхода из больницы.
“В каком-то смысле с ней избыточно жестко поступили, учитывая обстоятельства, – рассуждает Борис Альтшулер. – Однако в целом неуважение к решению суда на Западе – это очень серьезно наказуемое деяние, в отличие от России, где на это плевать хотели”.
Система защиты детства
Комментируя историю высланной из Португалии Саши Зарубиной, эксперт напомнил Би-би-си слова российского президента Дмитрия Медведева, который “16 марта очень точно сказал две вещи: что у нас нет системы защиты детства, и что российской социальной системе надо научиться взаимодействовать с неблагополучными семьями”.
“Маму высылают, она берет дочку, которая не знает русского языка, и едет с этой дочкой в Россию. Что, российским ответственным властям неизвестно, что девочка не знает ни слова по-русски, что она взята из совершенно другой среды, что мама по существу социально неблагополучная?”, – возмущается Альтшулер.”Ситуаций, когда в семье чудовищно плохо и при этом пальцем никто не шевелит, очень много. Никакого социального сопровождения таких семей в законе не предполагается. Именно поэтому у нас больше сирот, чем после войны. Вся страна говорит – а мер никто не принимает. Они умеют только одну меру – отобрать ребенка у мамы и посадить его в приют, но это же не решение вопроса”, – отмечает эксперт.
Травмирует попавшего в подобную ситуацию ребенка не только социальная безответственность, но и личные амбиции его конфликтующих родителей, считает член Ассоциации детских психиатров и психологов Вера Поветкина.
“Чаще всего за громкими разводами стоит не дележка ребенка, а выяснение своих отношений – доказать, кто круче, – сказала психолог в интервью bbcrussian.com. – Бывает, что отвоюет папа у мамы ребенка, а потом им не занимается, нанимает няню или гувернантку, ребенка практически не видит”.
При этом сам предмет споров совершенно не понимает, как ему себя вести: “Родители для ребенка оба дороги, он их обоих любит. При этом получается, что встань он на сторону папы – он предает маму, встань на мамину сторону мамы – он предает папу”.
По мнению Веры Поветкиной, в последние годы изменилось и отношение отцов к детям, поскольку постепенно уходит в прошлое семейная модель “мама занимается домом, а папа добытчик”.
“Женщины работают, и папа заявляет о себе – я тоже хочу воспитывать ребенка”, – объяснила психолог.
“Развод для ребенка – стрессовая ситуация, но если родители могут договориться нормально и обговорить встречи, то это меньше скажется на ребенке, чем громкие скандалы – особенно с привлечением прессы”, – резюмирует Поветкина.