Оборона Севастополя: мифы и правда
Август 28th, 2017
Уже многие десятилетия о героических и трагических событиях вокруг Севастополя мы говорим полуправду и ложь.
29 октября 1941 Севастополь был объявлен на осадном положении. Бои шли в 10 км от города. Как высшее руководство страны «готовило» город к обороне, свидетельствует тот факт, что именно в эти трагические дни из Севастополя в тыл отправляют все госпитали! Чем это объяснить? Очевидно, тем, что высшее командование и командование Черноморским флотом даже не думали, что Севастополь продержится хотя бы несколько дней. 11-я немецкая армия тогда еще генерал-полковника Манштейна прорвала нашу оборону на узком Перекопском перешейке и в конце октября 1941 армадой ворвалась в крымские степи. Сам Манштейн так описывает эти события: «24 сентября 54-й ак Был готов к наступлению на Перекопский перешеек. Несмотря на сильнейшую поддержку артиллерии, 46-й и 73-й пд, наступавшим по выжженной солнцем, безводной, совершенно лишенной укрытий солончаковой степи, приходилось очень трудно. Противник превратил перешеек на глубину до 15 км в сплошную, хорошо оборудованную полосу обороны, в которой он ожесточенно сражался за каждую траншею, за каждый опорный пункт. Все же корпусу удалось, отбивая сильные контратаки противника, 26 сентября взять Перекоп и преодолеть «Татарский ров». В три последующих дня труднейшего наступления корпус прорвал оборону противника на всю глубину, взял сильный укрепленный пункт Армянск и вышел на оперативный простор. Разбитый противник отошел к Ишуньскому перешейку с большими потерями. Нами было захвачено 10 000 пленных, 112 танков и 135 орудий».
Высшее командование в Москве настолько растерялось, что так и не решило, кому надо оборонять Севастополь. В самом городе гарнизон состоял всего-навсего из двух полков морской пехоты, стрелкового полка и нескольких флотских экипажей. 30-31 октября из Новороссийска срочно перебросили кораблями восьмую бригаду морской пехоты. Но и этого было мало. Всего силы, оборонявшие Севастополь, насчитывали около 20 тыс. человек.
Ни один советский источник ни словом не упоминает, кто же все-таки спас город на том этапе обороны. Его спас случай и талант полководца, командующего Приморской армией генерала И. Е. Петрова. После перекопского поражения его армия была просто брошена на произвол судьбы в крымских степях. Связь с Генеральным штабом, с Москвой в целом, отсутствовал. Не было его с командующим войсками Крыма адмиралом Г. Левченко, что в то время вместе со своим штабом отходил в Алушту. Не было и самолетов для поддержания связи. Соответственно, не было приказа с указанием отступать на Керчь или Севастополь. А откуда такие приказы могли поступить, когда Сталин растерялся, так же, как и Генштаб, Ставка и Политбюро? Война показала невежество и безответственность высшего руководства страны. Как могло быть иначе, если один только Сталин умудрился лично подписать 366 списков на расстрел 44 440 военных во время репрессий 1937-1938 гг. А всего было репрессировано 1800 высших командиров. И. Е. Петров чудом выжил в мясорубке репрессий. Не имея приказа, куда отступать, в Керчь, или в Севастополь, командование армии по инициативе И. Петрова провело военный совет в маленьком татарском селе Екибаш и приняло решение оборонять Севастополь, что в будущем и позволило стать городу-крепости героем. Но как это сделать? Дороги на Бахчисарай гитлеровцы перехватили. С боями пришлось добираться через горы Южного Крыма, что и было позже сделано. Что же делает командующий флотом П. Октябрьский? Есть немало свидетельств, что к длительной обороне он и не собирался готовиться. Более того, когда начались бои за город, у П. Октябрьского будто срочно возникла необходимость побывать на Кавказе – якобы проверить место базирования эскадры, которую туда следовало перевести. Итак, судя по всему, он просто сбежал в более безопасное место. А когда, по приказу Москвы, вернулся 10 ноября до Севастополя, то Ставка в добавок, еще 7.11.1941 издала директиву, что город не сдавать ни при каких обстоятельствах. И персональную ответственность возложила на адмирала, которому ничего другого не оставалось, как возглавить оборону города-крепости.
Однако чем объяснить то, что Сталин еще 6 ноября отдал приказ вывезти из Севастополя все ценности, а также медперсонал всех госпиталей, которые были посажены на теплоход «Армения», а потом новую директиву (7 ноября) – город не сдавать? Очевидно, тем, что вскоре в Москве узнали, что Севастополь будет защищать Приморская армия во главе с генералом И. Петровым. Судьба же «Армении» – еще одна загадка войны, такая же, как и теплохода «Ленин». На первый корабль посадили до 7000 чел. Кого там только не было! Партийные работники, пополнение и т.д. Были там и упомянутые медработники. 6 ноября «Армения» вышла из Севастополя. По первому приказу П. Октябрьского корабль должен эвакуировать крымские госпитале до Туапсе. Но внезапно поступил приказ зайти на рейд Балаклавы, чтобы забрать сотрудников НКВД и местные госпитали. Чекисты имели очень ценный груз. После того, как «Армения» отчалила, поступил новый приказ: из Ялты забрать партийное руководство, эвакуированое туда из Симферополя, а также местные госпитали. 7 ноября утром «Армения» вышла в море, причем без прикрытия. В 11 часов 25 минут на траверзе Гурзуфа корабль торпедирован самолётом «Хейнкель-111». Одна из торпед попала в нос корабля. Через считанные минуты он пошел на дно вместе с капитаном В. Плаушевським. Удалось спасти только несколько человек. Люди, которые погибли, а это около 7 000 человек, крайне были нужны для обороны Севастополя… Об обороне Севастополя еще не было и речи, когда 27 июля 1941 погибло еще одно судно. Причем, на нашей мине. Ведь плыли ночью по узкому фарватеру, в окружении минных полей. Гражданское и военное руководство, включая упомянутого адмирала П. Октябрьского, свои действия не согласовывали. На «Ленине» погибло около 4000 человек. А виновником сделали молодого лоцмана И. Свистуна, которого расстреляли по приговору трибунала. А в 1992 г., опять же, по постановлению трибунала Черноморского флота, оправдали (посмертно).
А между тем оборона Севастополя становилась все более реальным фактом. Первый штурм Севастополя, который начался 11 ноября, закончился для гитлеровской армии провалом. Наступала на город-крепость одна из наиболее подготовленных армий – 11-я, которой командовал тогда еще генерал-полковник Э. Манштейн. 17 декабря части этой армии начали второй штурм города. Враг приблизился к городу на расстояние до 7 км. Чтобы отвлечь силы противника от Севастополя, советское командование решило провести перед новым 1942 годом Керченско-Феодосийскую десантную операцию. Представим, в каких ужасных условиях она проводилась. Ледяная вода, шторм 9 баллов. 4000 десантников погибли, так и не достигнув прибрежной полосы, есть и большие цифры. Это ад продолжался три дня и три ночи. 29 декабря в районе Керчи билось более 11 тысяч солдат 51-й отдельной армии. Морской десант высадился возле Феодосии. Здесь особенно прославились бойцы 44-й армии. Десант насчитывал более 23 тыс. воинов. В районе мыса Зюк десантировались части 185-го стрелкового полка 83-й бригады морской пехоты. Возглавил их старший политрук И. Тесленко. Врагу так и не удалось оттеснить их, а они захватили две враждебные батареи. Всего на Керченский полуостров и в районе Феодосии с 26 по 31 декабря высадили более 40 тыс. человек, 236 орудий и минометов и 43 танка. На рассвете 30 декабря наши войска овладели Феодосией. Возникает вопрос, а нужно было эту операцию проводить в декабре 1941 гг, когда не хватало вооружения, в страшных погодных условиях. Не лучше ли было заблаговременно подготовить Севастополь к обороне?
Наши безвозвратные потери составили за указанный выше период 32 453 человек. На самом деле их было гораздо больше. Никто никогда не посчитал тысяч героев, утонувших в декабрьской ледяной воде. Но командование Кавказского фронта заверило высшее командование в Москве, что Крым будет освобожден. Как, например, мог брать в упомянутых боевых действиях гарнизон Севастополя согласно директивы, когда в достаточном количестве не было патронов, ручных пулеметов (четверть штатной нормы)? Никакие подземные заводы в городе не могли компенсировать нехватку оружия. Результат: наше десантирование 5 января 1942 в районе Евпатории закончилось катастрофой. Погибли все десантники. А это – около 1000 человек. Немцы, победив, расстреляли всех раненых и несколько сотен пленных, а потом еще 1400 мирных жителей. В районе Судака враг уничтожил течение января более 3000 наших десантников-героев, бойцов и командиров 44-й армии.
28 января 1942 Ставка ВГК образует Крымский фронт. Цель – освободить Крым. С самого начала наши войска смогли захватить первую линию обороны немцев. На этом кровопролитные успехи закончились. Операция провалилась. Очередное наступление продолжалось с 13 марта до 11 апреля. Цели, несмотря на большие потери и отвлекающие бои, войска Севастопольского оборонительного района так и не достигли. Не помогла должным образом и авиация, которая насчитывала всего 100 машин.
Главная особенность этих боев – это исключительный героизм солдат сухопутных войск, матросов, бойцов морской пехоты. Когда от вражеского снаряда в Стрелецкой бухте на борту катера с глубинными бомбами возник пожар, старший матрос Иван Голубец начал сбрасывать бомбы в воду. Он погиб смертью храбрых. Посмертно был удостоен звания Героя.
Главная надежда героического гарнизона Севастополя была на Крымский фронт, войска которого, а это – 44-я, 47-я и 51-я отдельная и Приморская армии, к началу апреля насчитывали 308 тыс. человек, гораздо больше, чем войска 11-й армии Манштейна. Для координации их действий ставка ВГК создала Главное командование Северо-Кавказского направления, которое возглавил С. Буденный. Ему подчинялись Крымский фронт, Севастопольский оборонительный район и Черноморский флот. Но Буденный и его окружение не имели необходимого опыта для реорганизации управления войсками. Манштейн не дремал и подготовил план разгрома наших войск в районе Керчи под названием «Охота на дроф». Немецкий военачальник планировал разгромить наши войска и не дать им возможности эвакуироваться через Керченский пролив. Для главного удара был избран побережья Феодосийского залива, самое слабое место в нашей обороне. Кроме того, войска Крымского фронта не имели эшелонированной обороны, надлежащих укреплений, надежной связи. Этим и воспользовался Манштейн, нанесший отвлекающего удара на юге Крымского полуострова, вдоль Черного моря. А вслед за тем силами одной танковой дивизии, которая ударила фактически вдоль фронта, пробил и пропорол всю линию нашей обороны до Азовского побережья включительно, открыв путь своим пехотным дивизиям. В течение десяти дней, с 8 по 18 мая, пять пехотных и одна танковая дивизия достигли своей цели. О том, как неумело были организованы действия советских войск, свидетельствовал К. Симонов: «Все завязло в грязи, танки не шли, пушки застряли где-то сзади, машины тоже. Снаряды подносило на руках, людей на передовой было бессмысленно много. Ни раньше, ни позже я не видел такого количества людей, убитых не в бою, не в атаке, а при систематических артналетах… Кругом не было ни Окопова, ни щелей – ничего. Все происходило на голом, грязном, абсолютно открытом со всех сторон поле. Трупы утопали в грязи…». И далее: «Слева и справа от дороги, на сколько хватало глаз, тянулось огромное грязное поле, истоптанное так, словно по нему долго ходил скот. На этом грязном поле… с бесчисленными мелкими минными воронками лежали трупы. Редко на войне я видел такое большое количество трупов… Это были румынские минные поля. Сначала, убегая с первой линии обороны, на эти собственные минные поля нарвались румыны. А потом, очевидно, на них нарвались и наши… Они бежали так густо, что на каждого человека, наступившего на мину и разорванного в клочья, приходилось еще по нескольку трупов, пораженных осколками…» Разгром Крымского фронта был полон. К. Типпельскирх писал: «Победители взяли в плен 150 тыс. чел., захватили 255 танков и 323 самолета ».
В упомянутой книге «Великая Отечественная без грифа секретно» являются такие цифры о безвозвратных потерях Крымского фронта за период с 28.01.42 по 08.05.42.: 15 тысяч 265 офицеров, 29 тыс. 993 сержанты, 149 тыс. 459 солдат, а всего 194 тысяча 807 чел. То есть, безвозвратные потери Крымского фронта с 8 по 19 мая вообще отсутствуют, для того, чтобы не показывать настоящие огромные потери этого фронта. Более объективной является книга, написанная еще во времена Хрущева, когда был открыт доступ ко всем архивам, а именно: «Великая Отечественная война Советского Союза 1941-45. Краткая история». Там сказано: «В течение мая Крымский фронт потерял более 176 тыс. чел.» Эта цифра более или менее подтверждается начальником Генерального Штаба Германии генерал-полковник Ф. Гальдером в своем дневнике:« Обстановка: Керченскую операцию следует считать законченное. 150 тыс. пленных и большие трофеи ». Катастрофа Крымского фронта упомянутая в отдельном приказе ставки. Так, в упомянутой книге «Великая Отечественная война» говорится о специальном приказе Ставки, где говорится: «…командования его не сумело организовать взаимодействие между армиями и между наземными и воздушными силами. Утратив возможность управлять войсками при помощи проводной связи, командование фронта и армий, их штабы не смогли использовать радио и другие средства связи… Отдавая приказы, командование не знало действительной обстановки на фронте. Командующий генерал Д.Т.Козлов и член Военного совета дивизионный комиссар Ф.А.Шаманин в критические дни операции вместо конкретного руководства войсками тратили время на многочисленные и бесплодные заседания Военного совета. Большая вина на поражении в Крыму лежит на представителе Ставки армейском комиссаре I ранга Л.З.Мехлисе, который не справился со своими обязанностями. Он грубо вмешивался в функции командующего фронтом; подменял его, ставил войскам задания без учета конкретной боевой обстановки. За допущенные ошибки Ставка сняла Мехлиса с поста заместителя Наркома обороны и начальника Главного политического управления Красной Армии и понизила его в воинском звании. Козлов и Шаманин также были сняты с занимаемых постов и понижены в званиях». Итак, Крымский фронт перестал существовать за 10 дней. Один из главных виновников катастрофы Л. Мехлис, докладные которого, по словам генерала Штеменко, были «черны, как ночь», прибыв к Сталину, едва переступив порог кабинета, упал на колени и, обливаясь слезами, ругал себя последними словами. После паузы, Сталин сказал: «Не стоит так убиваться. На войне всякое бывает ». По другой версии, когда Мехлис переступил порог кабинета Сталина, услышал: «Будь ты проклят». И вождь вышел из кабинета. Небольшая часть разбитых вдребезги советских войск перебралась в каменоломне Аджимушкая. Подземный гарнизон возглавил полковник П. Ягунов. Настал черед Севастополя. Манштейн, получив от Гитлера Ливадийский дворец в подарок, начал готовить войска к последнему штурму Севастополя…