О методах работы современных СМИ
Август 6th, 2017
Есть у меня приятель-авантюрист, который напоминает мне пловца батерфляем. Он то куда-то заныривает и его не видно месяцами. То вдруг всплывает и удивляет всех какими-то разительными биографическими переменами – то у него новый проект, то новая жена, то новая профессия, то просто непонятно откуда взявшаяся куча денег. И вот теперь – цензор.
– Короче, дело вот в чем. Один подолигархок очень не любит прессу. Причем заслуженно: его бизнес сильно зависит от хороших или плохих новостей. А пресса в последнее время что-то слишком часто врет, и бедный подолигархок уже несколько раз на этом накалывался. И вот он решил нанять такого специально обученного человека, который будет лично для него проверять новости, чтобы он в какой-нибудь момент снова не облажался.
– Да как же ты будешь проверять – ты ведь и звонить умеешь только по мобильнику. Да и журналистом ни дня не работал.
– Звонить дело нехитрое, а журналистика – это вообще не профессия, чего ей учиться. Я сижу, шеф скидывает мне ссылки на новости. Я мониторю интернет, связываюсь с ньюсмейкерами, представляюсь корреспондентом какого-нибудь интернет-портала “Евразия флюс” и прошу подтвердить событие или опровергнуть, интересуюсь деталями. Потом пишу шефу краткий отчет: опубликованному верить. Или наоборот: журналисты опять все перепутали.
– То есть как в том анекдоте про армянское радио. Шеф тебя спрашивает: “Правда ли пишут, что шахматист Петросян выиграл в лотерею тысячу рублей?” А ты отвечаешь: “Правда, только не шахматист Петросян, а футболист “Арарата” Акопян, и не тысячу, а десять тысяч, и не рублей, а долларов, и не в лотерею, а в карты, и не выиграл, а проиграл”.
– Точно!
– И как часто журналисты все врут и путают?
– Да каждый день. Если не в главном, то в деталях переврано каждое третье серьезное новостное сообщение даже во вполне уважаемых СМИ. Имена, даты, цифры, формулировки, названия предприятий и даже государств. А на днях вот мой подолигархок обиделся на одного чиновника и попросил проверить: действительно ли он именно это сказал, или журналисты умножили на шестнадцать. Вчера вот этот чиновник мне даже собственную аудиозапись этого интервью прислал, чтобы оправдаться. Я сравнивал и угорал. Там, где он говорит: “Мы подумаем, можно ли сделать то-то и то-то, а потом примем решение”, журналист написал: “Мы обязательно сделаем то-то и то-то во что бы то ни стало”. Это кем надо быть, чтобы так передавать чужие слова? Как минимум, грибным наркоманом, у которого в голове голоса и глюки.
В этот день я выпил в кафе чуть больше обычного. Разговор с приятелем-авантюристом меня сильно разволновал. Нет, я, конечно, и раньше знал, что качество новостной журналистики за последние несколько лет заметно снизилось, но чтобы настолько! Если потребитель (пусть и не рядовой) уже не может потреблять производимую нами, журналистами, продукцию без предварительной очистки, то, значит, все, приехали.
Методы работы современных СМИ меняются очень стремительно и не всегда к лучшему. Мне всего тридцать пять лет, а я уже чувствую себя старичком-ветераном из прошлой эпохи. Потому что очень хорошо помню те времена, когда информация считалась информацией, только если она была подтверждена хотя бы из двух разных источников. Помню, как в начале 90-х годов на практике в “Комсомолке” (еще той, крупнолистовой и черно-белой) я целый день потратил на то, чтобы сделать одну заметку в двадцать строк. Потому что проклятый редактор требовал во что бы то ни стало дозвониться до военкомата и спросить, что думают военные о тех обвинениях, которые выдвинули против них правозащитники. Дозвониться не удалось, пришлось садиться на общественный транспорт и ехать на улицу Угрешскую, чтобы задать этот вопрос вживую. А на улице Угрешской военкомат почему-то находился не на той стороне улицы, на которой следовало находиться зданию с его номером. В общем, намучился по полной программе, но в те времена иначе было невозможно.
Сегодня для среднестатистического работника службы новостей даже просто взять трубку и набрать номер ньюсмейкера – уже подвиг. Зачем, если все можно найти в интернете, а если и нельзя, то хрен с ним, с подтверждением. Напишем как есть, а когда нам позвонит разгневанный герой, возьмем его комментарий и сделаем из него еще одну новость. Работу по добыче и обработке информации постепенно вытесняет журналистика копипэйста. Где-то в интернете что-то нарыл, сослался на источник – и гори оно все огнем, с меня взятки гладки. Эта лавина копипэйстов все чаще приводит к смешным результатам, когда вся страна воет на тему убийства нацистами с белыми шнурками некой девочки по фамилии Рукосыла и только скромным работникам маленькой иркутской газетки приходит в голову сделать несколько звонков и убедиться, что девочку Рукосылу не только никто никогда не убивал, но и не рожал.
Конечно, такое положение вещей – это не результат злого умысла или даже порчи нравов. Просто с появлением интернета темп новостного потока увеличился до предела, на первый план выходит скорость выдачи новости, а не ее качество. Но следующий закономерный этап развития ситуации – это появление таких вот цензоров при тех людях, которые могут себе их позволить. Или даже возникновение целых агентств по проверке новостей. Так что, господа безработные журналисты, если вы не можете устроиться в официальное СМИ, осваивайте новую нишу рынка. Я бы и сам, но мне некогда.