Короткая память: о евреях и иммиграции
Ноябрь 22nd, 2017
В последнее время в еврейской общине явно ужесточается отношение к нелегальным иммигрантам. Между тем, судя по опубликованному в феврале докладу американского Министерства национальной безопасности (МНБ), еврейская иммиграция прошлого века имела больше общего с современными мигрантами, чем многие из евреев готовы признать и тем более осознать.
Каждый год Бюро иммиграционной статистики МНБ отважно публикует «Приблизительную оценку численности проживающих в Соединенных Штатах нелегальных иммигрантов». При этом даже сами правительственные социологи признают ограниченность имеющихся у них данных – пользуясь строго научными методами подсчитать точное число иммигрантов, особенно нелегальных, невозможно. Как предполагают эксперты, их оценки количества нелегальных иммигрантов могут отставать от реальных чисел процентов на 10. Тем не менее, год от года бюро использует одну и ту же методологию, и это позволяет уверенно проследить некоторые тенденции, которые показывают, что с 2007 по 2009 год численность нелегальных иммигрантов в США сократилась на 8,5 процентов – с 11,8 миллионов до 10,8.
Вкратце, эти цифры свидетельствуют о том, что в принципе мог бы предположить любой мало-мальски здравомыслящий человек. В 2007 году – после того, как лопнул ипотечный пузырь, и развалилась строительная индустрия – рынок труда в Америке стал сокращаться. Великая Рецессия и падение перспектив трудоустройства естественным образом заставили упасть численность нелегальных иммигрантов, которые в основном приезжают сюда работать. Это сокращение развернуло предшествовавшую тенденцию в обратном направлении. Между 2000 и 2007 годами число нелегальных иммигрантов возросло почти на 39 процентов. Фактически, оно росло теми же темпами, что и американская экономика, несмотря на все попытки правительства ужесточить иммиграционный и пограничный контроль.
При чем же тут еврейская иммиграция? Большая часть американских евреев – ашкенази, потомки евреев Восточной Европы, иммигрировавших в страну между 1881 и 1914 годами, до начала Первой мировой войны. В Российской Империи евреев заставляли жить в черте оседлости, в которую входила часть территории современных Польши, Литвы, Белоруссии и Украины. К тому же им запрещалось проживать в ряде городов в пределах черты и заниматься определенными профессиями. В сотнях городов вспыхивали погромы – антиеврейские волнения, характерные для этого периода. Толпа убивала людей (погибло более 2 000 человек, множество было ранено), разрушала дома. В эти три десятилетия евреи в массовом порядке покидали Россию. Два миллиона из них – почти каждый второй житель черты – эмигрировали за границу, причем 1,5 миллиона в Соединенные Штаты.
На этом, по мнению, многих евреев, заканчивается история современного исхода. Расхожая идея, укоренившаяся в еврейском общественном сознании, состоит в том, что восточноевропейские евреи бежали от преследований. Хорошим источником подобных исторических штампов может в частности служить сайт «Еврейская генеалогия для начинающих» (Beginner’s Guide to Jewish Genealogy), утверждающий, что «большинство еврейских иммигрантов происходили из России и принадлежавших России Польши. Они бежали в Америку от дискриминации и погромов (крайней формы гонений)».
Реальность была несколько сложнее. Как писал покойный рабби Артур Херцберг (Arthur Hertzberg) в своей книге «Евреи в Америке» («The Jews in America»), «фактически, погромы (физические нападения на евреев) играли второстепенную роль в числе причин эмиграции евреев из Восточной Европы. Главной же причиной массовой миграции была бедность». По мнению Херцберга, распространенная привычка объяснять эмиграцию гонениями помогает мифологизировать прошлое. «Намного приятнее считать, что твои предки уже в России принадлежали к «приличному обществу», и что Америка стала для них убежищем от антисемитизма, – писал он. – Однако истина была более суровой – и более героической. Прибывшие в США российские евреи были бедны и необразованны».
В своей вышедшей в 2007 году статье «Кем были евреи – политическими беженцами или экономическими мигрантами?» («Were Jews Political Refugees or Economic Migrants?») профессор экономики из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Лия Плат Бустан (Leah Platt Boustan) тщательно и дотошно развенчивает «расхожее мнение о том, что исход из России был исключительно событием еврейской истории, не вписывающимся в общую модель миграции». Бустан сравнивает миграционные потоки из России из Италии и из Австро-Венгрии в этот период и показывает, что «еврейская эмиграция, так же как и остальные волны миграции в Новый Свет стала реакцией на экономические условия». Бустан не отрицает давление антисемитизма и политических трудностей, напротив, она указывает, что именно гонения в сочетании с экономическими проблемами в России и надеждами на новую жизнь в Соединенных Штатах подталкивали многих переезжать в, как говорили иммигранты, языком которых был, в основном, идиш, die goldene medina, «золотую землю».
Этот взгляд напрямую противоречит позиции Стивена Стейнлайта (Stephen Steinlight), старшего политического аналитика из вашингтонского Центра исследования иммиграции и главного еврейского апологета ужесточения иммиграционной политики. «В период массовой эмиграции евреи бежали от погромов, притеснений и дискриминации, – недавно написал он. – Между еврейскими беженцами тех времен и современными экономическими мигрантами нет ничего общего». По его словам, «все больше американских евреев выступают против нелегальной иммиграции, потому что устойчивое американское самосознание заставляет их в первую очередь сочувствовать американским соотечественникам, а не иммигрантам».
Это сильный аргумент, фактически призывающий ассимилированных американских евреев с затуманенной исторической памятью забыть об опыте своих предков и провести искусственную черту между нами и ними. Стейнлайт справедливо утверждает, что именно самосознание порождает сочувствие. Если мы каким-либо образом перестанем ассоциировать наш опыт с опытом позднейших мигрантов, мы сможем попытаться убедить себя в том, что эти люди – не такие, как мы. Сочувствие для евреев традиционно много значит, и опросы общественного мнения, действительно, показывают, что евреи относительно толерантны к нелегальным иммигрантам. Однако все меняется. Согласно опросу, проведенному в 2007 году Американским еврейским комитетом, 67 процентов евреев поддерживали ту или иную форму программы легализации нелегальных иммигрантов. Однако к декабрю 2009 года, как показывает исследование ЦРУ, доля евреев, поддерживающих меры по легализации мигрантов, упала до 60 процентов.
В целом, эта перемена во взглядах соответствует исторически сложившимся моделям отношения к иммигрантам. Депрессия в экономике зачастую сопровождается ростом антииммигрантских настроений и ужесточением иммиграционного законодательства. Однако евреям имело бы смысл учитывать уроки собственной истории, не поддаваться искушению искать виноватых и не демонизировать людей, вся вина которых состоит в том, что они перешли политическую границу в поисках лучшей жизни. Иммигрантов из Восточной и Южной Европы в свое время считали не только «наследственно дефективными», но и грязными, порочными, больными, склонными к преступлениям, неспособными к ассимиляции и вообще бременем на обществе. Если еврейский опыт хоть что-нибудь значит, он указывает на то, что, вместо того, чтобы относиться к иммигрантам как к захватчикам и оккупантам, следует разбираться с причинами иммиграции. Тем же, кому уроков прошлого столетия не достаточно, можно напомнить сказанные 2000 лет назад слова Гиллеля, которыми по совести следовало бы руководствоваться в вопросе о нелегальных иммигрантах: «Не делай своему ближнему того, чего не желаешь себе».
Джеффри Кэй – известный писатель и журналист. Его книга «Переселяя миллионы: Как «капитализм койотов» поддерживает глобальную иммиграцию» («Moving Millions: How Coyote Capitalism Fuels Global Immigration») появится в магазинах в апреле 2010 года.