Мир скатывается к идиотизму?
Август 14th, 2018
В новом году я открыл для себя дивный сайт – «Клаут» (http://klout.com), которому сулят лавры, сопоставимые с гугловскими. Он определяет, каким влиянием обладает та или иная личность в виртуальном мире, на основе мудреного анализа Твиттера и каких-то не вполне ясных сетевых алгоритмов. Робко я латиницей ввел фамилии наших лидеров.
Про Путина электронный эксперт выдал: «В своей сфере вы являетесь идейным лидером. Ваши последователи полагаются не только на то, что вы поделитесь с ними релевантными новостями, но и на ваше мнение по этим вопросам. Люди рассчитывают, что вы поможете им понять развитие событий текущего дня. Вы понимаете, что важно и что ценит ваша аудитория».
«Ого!» – изумился было я, но тут же заподозрил неладное: из справки «Клаута» следовало, что на нашего премьера оказывают воздействие не только Господь Бог, но и Барак Обама (более авторитетный, чем Бог). В это я поверить не мог и быстро напечатал: «Медведев». «Соответствующий профиль либо отсутствует, либо мы его еще не обработали», – оповестил «Клаут». Я вознегодовал и еще раз ударил по клавишам, написав теперь уже «Дмитрий Медведев». «Ой! – выдал сайт. – Уверены, это наша вина. При обработке вашего запроса возникла проблема. Пожалуйста, повторите его позже».
Я опять набрал «Путин» и только тогда заметил, что «Клаут» выдает «аналитику» не о главе нашего правительства, а о каком-то самозванце, прекратившем, впрочем, чирикать в июне прошлого года.
Господи, сколько же идиотизма в этой не обремененной нравственностью и ответственностью жизни онлайн! Но и в реальной – все более серьезной вроде бы – он пугающе нарастает. Только движение идет с иной стороны – регулирования, претендующего на высоколобие.
В новогодние праздники вместе с 11-летним сыном я отправился на вечеринку, где после игр ребятам был показан старый (1947 года) добрый американский фильм «Чудо на 34-й улице». Там Санта-Клаус помогает маленькой Сюзан осуществить заветное желание – обрести дом своей мечты. Меня увлекла, однако, не предсказуемая концовка, а другое: вольное использование слова gay в его ныне позабытом, изначальном значении – «веселый» – и обилие сценок, просто невозможных в современном кино «для всех». Ну например, положительный герой Фред часто курит (и, кстати, не выглядит от этого менее положительным). Зазывает Санта-Клауса пожить к себе и, разместив рядышком, продолжает смолить в постели, невинно с ним беседуя. Другой герой – заведующий отделом игрушек Джулиан Шеллхаммер – уламывает супругу на согласие приютить дедушку тем, что «заправляет» ее лишней дозой спиртного (размякшая дама становится милостивой). В «правильном», но бледном ремейке фильма, сделанном в 1994 году, все это отсутствует. Эпизодическая роль миссис Шеллхамм
ер, как и некоторые другие (не вполне, видимо, политкорректные), вырезана вообще.
Я рад, что сын посмотрел оригинал. Он знает, что курить вредно. Что папа бросил десять лет назад. Знает и о последствиях злоупотребления спиртным (не на примере родителей). Но, к счастью, понимает, что можно курить, выпивать и при этом быть очень хорошим человеком. И наоборот: можно не курить, не пить и быть негодяем. Так часто бывает. Не на пустом же месте рождаются такие поговорки, как украинская: «Если человек совсем не пьет – либо хворый, либо сволочь».
Конечно, всему свое время. Философский стиш Игоря Губермана: «В здоровом теле – здоровый дух./На самом деле – одно из двух» – вероятно, не для обсуждения с 11-летним. Но вместе с сыном незлобно посмеяться над миссис Шеллхаммер, по-моему, вполне допустимо. Опасения на сей счет могут возникать только у людей с ценностями перепутанными. Считающих, что выпивать вредно, курить – подсудно, а вот жрать в кинотеатрах и за их пределами фастфуд не просто можно – нужно, равно как и фильмы про геев-ковбоев снимать.
Сейчас я в Испании, где не был пять лет, и возросшее количество жирных молодых людей на улицах поражает не меньше, чем дошкольники в колясках с пустышками во рту. В новом году здесь начал действовать закон, запрещающий курение в замкнутых общественных помещениях, в том числе аэропортах, а также на детских площадках, перед входами в школы и больницы. Верное решение? Пожалуй. Но штрафы за проступок, начинающиеся с разумных цифр, достигают 100 000 евро, если застукали трижды! И в чем смысл запрета на курение в ночных клубах и казино? Забота о прожигающих жизнь?
Если же говорить об аэропортах, то лично меня бесят не курильщики, понуро толпящиеся в своих стойлах, а идиотизм, объясняемый требованиями безопасности. Кто-нибудь в состоянии внятно объяснить, почему в одних аэропортах при прохождении контроля надо снимать обувь, а в других – нет, почему 150 мл в ручной клади провозить нельзя, а 100 – можно? В США задержали пятилетнего Мэтью Гарднера (оказался полным тезкой грабителя банка). Мама рванулась к плачущему мальчику, охранники ей строго: «В сторону!»
Но это идиотизм, если так можно сказать, бытовой. А ведь есть еще и профессиональный. Описан Крыловым 200 лет назад в басне «Музыканты». Сосед перед соседом хвастается своими певчими. Гость недоумевает: «Чем любоваться тут? Твой хор/Горланит вздор!»/«То правда, – отвечал хозяин с умиленьем, -/Они немножечко дерут;/Зато уж в рот хмельного не берут,/И все с прекрасным поведеньем». Мораль автора, по нынешним меркам, преступна: «По мне уж лучше пей, да дело разумей».
К чему ведут лишенные слуха, бездарные, но внешне благопристойные певчие и их покровители в политике, науке, культуре? К деградации. Из декабрьской речи при получении Нобелевской премии по физике Андрея Гейма: «Как вы думаете, сколько экспериментов, за которые были получены Нобелевские премии, могли быть остановлены, если бы этические нормы или правила здравоохранения и безопасности были такими же суровыми, как сейчас? Я думаю, много. Человеческий прогресс всегда был движим чувством приключения и нестандартным мышлением. Но в условиях требований «хлеба и зрелищ» эти качества часто забываются ради осторожности и политкорректности, что сейчас правят миром. И, все дальше отдаляясь от демократии, мы все глубже погружаемся в состояние посредственности и даже идиотизма. За примерами достаточно обратиться к тому, как финансирует исследования Европейская комиссия… Надеюсь, что Нобелевские премии никогда не будут вручаться по результатам голосования в прямом эфире телевидения».
Надейтесь, Андрей Константинович.